Мираж в пустыне - Страница 10

— Он работает в другом здании. Тебе потребуется пропуск — охрана лютует. Я сообщу, что ты на пути к нему, и он предупредит охранника.

Фрэнк Гибсон был невысоким шатеном тридцати с небольшим лет. Он числился специалистом в области изобразительного искусства, но, если дело того требовало, занимался и связанными с предметами старины криминальными историями.

Он радостно приветствовал Ричарда.

— Рад очутиться с тобой в одной команде, дружище! Мне очень нужна твоя помощь. Я по уши в уликах, но не могу понять, куда они ведут. Так что тебя послал мне сам Господь.

Рич улыбнулся Фрэнку и взял предложенную ему чашку кофе.

— Хорошо для разнообразия быть кому-то полезным. Так в чем дело?

— Подпольная торговля произведениями искусства и антиквариатом. — Фрэнк жестом указал на стену, увешанную фотографиями и рисунками. — Все это исчезло за последние два года. Многие вещи оцениваются шестизначными цифрами. На аукционах они не появлялись. Спрашивается, где они? Кто их украл и кому продал?

Ричард нахмурился, прошелся вдоль стены, изучая фотоснимки.

— Это работа для полиции. У них есть специальное подразделение, которое занимается такими делами.

— Разумеется, но мне хочется сделать на этом материале телепередачу. Я считаю, что существует международная преступная организация, куда входят коллекционеры — самые отъявленные мерзавцы, являющиеся к тому же тонкими знатоками искусства. Они наводят на конкретные произведения искусства и оплачивают услуги по их краже.

Ричард присвистнул.

— Интересный может получиться материал! Эй, да я знаю эту картину. Это же композиция Пита Мондриана. Если не ошибаюсь, она висит в Галерее современного искусства в Гааге.

— Правильнее сказать, висела, она исчезла оттуда год назад, и с тех пор ее никто не видел. Есть один след, который ведет в Марсель. Я подумываю о том, чтобы отправиться туда и посмотреть, что можно выяснить на месте.

— Можешь на меня рассчитывать: несколько дней на Средиземном море — заманчивая перспектива. Работа с тобой уже начинает доставлять мне удовольствие, — улыбнулся Рич.

Сьюзен, продремав несколько часов, встала с кровати, приняла душ и оделась. Начало смеркаться. Она заставила себя подумать об ужине. Ее желудок еще не вполне успокоился, но Сью знала, что нужно начинать понемногу есть.

Она спустилась вниз и чуть не подпрыгнула от испуга, когда вдруг раздался громкий стук в дверь.

— Кто там? — встревоженно спросила она.

— Ричард Харрис, — ответил знакомый голос, и Сьюзен закрыла глаза. Это он, или она все еще спит и видит сон?

— Что вам нужно?

— Поговорить с вами. Откройте, пожалуйста. Мне не хочется кричать… Но если вы не возражаете против того, чтобы соседи знали содержание нашей беседы… — Ричард сделал многозначительную паузу. Он прекрасно понимал, что Сьюзен не захочет, чтобы их подслушивали, особенно если разговор зайдет о том, что произошло днем.

Сью неохотно щелкнула замком, открыла дверь и устремила на непрошеного гостя напряженный взгляд. Тот, в свою очередь, осмотрел ее с ног до головы — скользнул глазами по рыжим волосам, перехваченным черной лентой, перевел взгляд на тонкую, стройную фигуру в черном свитере и джинсах, затем на босые ступни. На лице Сьюзен не было косметики. Она похожа на мальчика-подростка, подумал Ричард. И в то же время у нее очень чувственные губы, пухлые и розовые, бархатистые, как цветок шиповника. Он стоял и гадал, что бы он ощутил, поцелуй он ее. Затем снова перевел взгляд на непокорные рыжие волосы — она попыталась укротить их, собрав на затылке. Неизвестно откуда появилось искушение стянуть ленту и запустить в них свои пальцы, спрятать свое лицо среди вьющихся прядей.

— Ну? — Сьюзен вызывающе вздернула подбородок.

— Вам лучше? — спросил он самым что ни на есть обычным тоном.

Она кивнула без тени улыбки. Если бы он знал ее дольше, то понял бы, что она чувствует себя не в своей тарелке и отчаянно пытается это скрыть.

— У меня все хорошо. Вы сказали, что хотите о чем-то поговорить со мной. Нельзя ли побыстрее? Я очень занята.

Он посмотрел на нее немного насмешливо.

— Собрались выходить?

Она помедлила с ответом.

— Может быть…

— Это в таком-то виде? — Рич опять окинул ее взглядом, в котором сквозили удивление и насмешка, но внутренняя реакция у него была совсем иной. Он говорил себе, что она, на его вкус, слишком уж костлява, но ее высокие маленькие груди казались ему очень привлекательными, и свитер отнюдь не скрывал их. Он вспомнил, как нес ее сегодня на руках, и ее тело казалось ему легким, как у ребенка, в то же время вызвало в нем бурю чувств.

— Если я буду выходить, то переоденусь, — холодно ответила она. — Вы так и не сказали мне, что вам от меня нужно.

Он пожал плечами.

— Просто хотел удостовериться, что с вами все в порядке.

— Спасибо, у меня все хорошо. — Она говорила отрывисто, явно не поощряя его к продолжению разговора.

Но его было трудно смутить: все свое рабочее время Ричард Харрис посвящал тому, чтобы преодолеть нежелание собеседников отвечать на его вопросы.

— А что сказал доктор?

Она сердито посмотрела на него, ее зеленые глаза вспыхнули.

— А вам какое дело? Я знаю, что вы журналист, но это не дает вам права вмешиваться в чужую личную жизнь! Если я вам отвечу, то завтра прочитаю о том, что со мной произошло, в рубрике светских сплетен!

— Я корреспондент телевидения и не имею никакого отношения к желтой прессе, — возразил он. — И у меня нет желания рассказывать о вас ни в газете, ни по телевизору. Я подъехал к дому и увидел, что у вас горит свет. Вот и решил вас проведать. Извините, что побеспокоил.